ЧАДАЕВ

И сразу — аудиоверсия эпизода

«Военно-политическая философия» — наш совместный проект с Семёном Ураловым, буквально выросший из стримов на каналах, которые многие из вас помнят. Это подкаст о явлениях и событиях, с которыми мы сталкиваемся ежедневно и которые необходимо обсуждать. Наша задача — понять психологию конфликта, вместе с вами разобраться в происходящих процессах и что важнее — попытаться всё это объяснить. Сегодня у нас в гостях общественный деятель, писатель и журналист Константин Кеворкян. И говорить мы будем про особенности регионального характера, а именно — русский Харьков. В чем «русскость» Харькова? Чем отличалась харьковская интеллигенция от интеллигенции других городов Украины? Как создается «миф» города и что лежит в основе «харьковского мифа»? Почему зерна радикального украинского национализма начали появляться на постсоветском пространстве именно в Харькове? Почему в 2014 году не случилось Харьковской народной республики? В чем была идея Евромайдана глазами жителей Украины? На эти и другие вопросы постараемся ответить в четырнадцатом эпизоде «Русский Харьков». Ваши размышления и вопросы, как и всегда, жду в комментариях.

Вдогонку к МЭФу. Небольшое рассуждение (в т.ч.в контексте модной ныне мигрантской темы) о трудовых резервах. Слово забытое, из древнесоветского прошлого, и большинство современников уже плохо помнят, что оно вообще означает. Но вот вам для понимания одна история из свежей практики. В Новгородской области, где я ныне тружусь, в один из райцентров пришла большая федеральная структура с крупным по местным меркам производственным проектом. Но всё же не настолько крупным, чтобы оптом завозить рабочих откуда-то снаружи; поэтому решили попробовать обойтись местными кадрами. Начали набирать местных, на зарплаты раза в полтора-два выше средних по тамошнему рынку. В итоге несколько тамошних предпринимателей обратились к губернатору с просьбой принять меры, поскольку у них случился сильный отток кадров с их действующих предприятий — люди пошли на бОльшие зарплаты к новому работодателю. Губернатор посмотрел, какие там у них были зп до того — и дал им отлуп в духе: «научитесь платить своим людям нестыдные деньги». Те, понятное дело, крякнули-сплюнули-затаили, но зарплаты у себя таки вынуждены были тоже поднять. Но тут как-то вырулили; а вот будь там количество новых рабочих мест хоть немножко больше, так или иначе пришлось бы людей откуда-то везти. И встал бы сакраментальный вопрос: откуда. Когда мы обсуждаем рынок труда в публичных дискуссиях, чаще всего оперируем такими показателями, как уровень зарплат и уровень безработицы. При этом безработица понимается как заведомо что-то плохое, то, что надо снижать и потом гордиться минимальными значениями. Что это какие-то люди, которые хотели бы найти работу, но её нет, и они вынуждены то ли жить на пособия, то ли перебиваться случайными заработками, то ли ходить на разные государственные и коммерческие биржи труда. Но давайте посмотрим на эту сферу в динамике. Что происходит в ситуации, когда показатель этой самой «безработицы» близок к нулевым значениям? Это, в частности, означает, что если вдруг приходит инвестор — неважно, государственный, частный или вообще внешний — ему просто неоткуда взять работников на свой новый проект. Остаётся только пытаться перекупать кадры у существующих, чтобы высокой зарплатой перебить естественную инерцию людей, давно устроенных и живущих по принципу «от добра добра не ищут». А количество людей, готовых в любой момент сорваться с места и поехать куда-то на заработки или вообще на поиски новой жизни — в такой экономике исчезающе малО. Понятно, что трудовой мигрант — настоящая палочка-выручалочка для бизнеса в данном случае. Он мобилен, недорог, нетребователен и, если не полный дебил, то даже немного обучаем. Это тебе не местные, у которых у всех дипломы и желание работать именно по своей специальности и непременно возле дома. Выводы, можно было бы, по обычаю, отдать на откуп комментаторам, но помните одно: настоящая (не шашечки, а ехать) системная борьба с инокультурной миграцией — это не только барьеры на границах, но и изменение условий и отношений внутри.

‼️ТАКТИЧЕСКАЯ ПОДГОТОВКА ОПЕРАТОРА БПЛА МУЛЬТИРОТОРНОГО ТИПА‼️ Немного рекламы. Случилось то, о чем множество людей задавали нам вопросы. Проводится курс подготовки операторов БПЛА для гражданских лиц. Новгородский Государственный Университет проводит курс подготовки операторов БПЛА силами инструкторов КЦПН и АНО Научно-Производственный центр «Ушкуйник». Курс занимает 4 дня, один из которых отводится на теорию и три на практику на полигоне. Он построен так, чтобы дать максимальное количество полезных навыков за минимум времени. В основу курса положена наша программа, давно и успешно обкатанная в войсках, по которой уже подготовлены и воюют порядка полутора тысяч операторов. Включает в себя вопросы устройства, обслуживание и эксплуатации БПЛА в различных погодных условиях, возможности по прошивке и прочему дополнительному апгрейду беспилотников, виды радио-электронной борьбы и способы противостояния им, тактику и меры безопасности оператора, вопросы маскировки, работу по поиску при помощи тепловизора. В ходе практических занятий курсанты будут отрабатывать миссии по поиску на местности, определению координат точек на местности, сопровождению пеших и моторизованных групп. Осуществлять процесс обучения будут инструктора КЦПН. Лица, окончившие курс, получат от НовГУ сертификаты дополнительного образования государственного образца. ☝️Обучение будет проводиться в Великом Новгороде с 25 по 28 апреля. Количество мест ограничено. 📌Записаться на курс, а также получить дополнительную информацию можно через деканат НовГу по телефону +7(8162) 97-42-18

Тем временем российский псевдополитолог Алексей Чадаев попытался сиронизировать и задал якобы язвительный риторический вопрос: "Откуда взялась Алла Борисовна?" Товарищи небратья. Нет в русском языке такого слова «сиронизировать».

Это всё, про декабристов и Фотия — далеко не такие уж отвлечённые рассуждения. Вот представьте только себе сценарий. Наша СВО заканчивается блистательной победой. Американцы эвакуируются из Киева примерно в таком же ордере, как из Кабула, победивший Трамп объявляет новое издание «доктрины Монро» и выходит из НАТО, которое стремительно разваливается, восточноевропейские «путинферштееры» во главе с Орбаном и Фицо присягают «русскому миру», после чего вслед за НАТО разваливается уже и ЕС: поляки чморят немцев, французы захлёбываются в фермерском навозе, итальянцы в очередной раз меняют правительство, а бритты, по обыкновению, делают вид, что их тут не особо и стояло. ООН становится рудиментарным клубом для дипломатических посиделок-перебранок, БРИКС трансформируется в столп новой архитектуры мироустройства, и вся языцы приходят такие к Путину и спрашивают: вот, ты изменил мир, расскажи нам, как мы теперь будем жить? Как будем решать вопросы климата, миграции, неравенства, войн (в т.ч.религиозных), как будем развивать искусственный интеллект, как бороться с голодом, как строить валютную систему, как сдерживать расползание опасных военных технологий, как договариваться о логистических коридорах, как…. А мы им такие: бубубу, международное право, многополярность, традиционные ценности, соблюдение прав человека, демократия, суверенитет. Иранцы такие послушали, плечами пожали и пошли сносить с земли Израиль — прямо через Ирак и Сирию. Арабы с ними сцепились, патамушта фитна и вообще нехрен тут. Пакистан зарубился с индусами, на его сторону встал Китай, Ким полез грабить южан, за них вписалась Япония, Китай таки забрал Тайвань, но влип и на востоке и на западе, в Африке глобальная резня всех со всеми, в ЛатАмерике войны, революции и одно за другим государства падают под ударами захватывающих их наркокартелей, а на этом фоне отмороженные «учёные» начинают по заказу то тех, то других выпускать из пробирки один за другим боевые вирусы… Ну или ещё что-нибудь такое придумайте весёлое, что фантазия позволяет. А у нас — пожар по всей южной границе, потоки мигрантов отовсюду, на порядки превышающие нынешние и к тому же вообще не русскоязычные, обрушение вообще всех экспортных рынков, всеобщая ненависть вчерашних союзников за то, что разрушили такой удобный глобальный мир… И мы такие сидим: вот блин кашу заварили… То ли дело было в благословенные времена, когда «порядок, основанный на правилах», с самоходным дедом и домовёнком Кузей в роли его пресс-секретаря. Это я к тому, что есть более важные вещи, чем победить в войне. И они — как раз про то, как мы видим мир.

Ну и мысль, дооформившаяся прямо по ходу сегодняшней пленарки в МЭФе. На прошедших выходных я ходил в новгородский Юрьев монастырь посмотреть на могилу архимандрита Фотия — того самого, который, по Пушкину «поменьше б пастырей таких, полу-благих, полу-святых» и «а грешной плотию — архимандриту Фотию». Он как раз и закончил свои дни настоятелем того самого Юрьева, умерев в 1838-м, на следующий год после гибели нашего всё. Там есть интересная фабула. Всякий учебник истории расскажет, что в свои поздние годы Александр I впал в некий «мистицизм», который активно поддерживался кружком сподвижников — министром Голицыным и ещё неким масоном Кошелевым, которого император даже поселил в Зимнем в непонятном качестве. И что у Александра под их влиянием развились какие-то странные идеи замены православия некой универсальной новой религией, которая бы сплотила на новых основаниях созданный им Священный Союз. Но именно Фотий и стоявшая за ним группа влиятельных «мракобесов», включая синодальных митрополитов и Аракчеева, поломала эту малину — причём именно неистовый архимандрит послужил остриём клинка, прорвавшись однажды к императору и добившись запрета тайных обществ, увольнения Голицына и введения духовной цензуры. Собственно, именно поэтому будущие «декабристы», над которыми сгустились тучи, решились после внезапной смерти царя на попытку дворцового переворота. Это как бы поверхностный слой истории. Но если покопать чуть глубже, получается очень интересная реконструкция. Вот смотрите. У «первой» и «второй» Отечественных войн много параллелей и сходств — но есть одно разительное отличие. Если за взятием Берлина в 1945-м последовал Нюрнбергский процесс, то за взятием Парижа в 1814-м последовал разве что Венский конгресс — в сущности, заурядная геополитическая расторговка. Никакого «идейного» разбора и осуждения ни идеологем ВФР, ни собственно бонапартизма не произошло. Русское же офицерство, выращенное чуть не поголовно французскими гувернёрами, пусть сколь угодно эмигрантами, но всё же французами из поколения 1789-го, по большому счёту так и не сумело интеллектуально «переварить» внезапную победу своей «отсталой» страны над тем, в ком лучшие мыслители своего времени видели едва ли не живое воплощение Цайтгайста. Да и сам царь, напомню, начинал когда-то как чуть ли не «якобинец на троне». Именно эта ситуация и запустила у целого «поколения победителей» мощнейший процесс поиска концептуальных и моральных оснований права на де-факто случившийся перехват «европейского лидерства». И обратило их взгляды в первую очередь внутрь своей страны — на то, что они считали основными признаками «отсталости» и «непросвещённости» у себя. Более-менее смог это выразить уже после всего Чаадаев в «философических письмах», но так думали примерно они все — начиная, повторю, с царя. И именно это обсуждали во всех этих «союзах спасения» и «союзах благоденствия», писали проекты конституций и программы переустройства страны — на самых «прогрессивных» (как они это понимали) основаниях. Ну и уж точно на что им было плевать — так это на своих «мракобесов», в особенности в рясах, и любые мнения по вопросу «тёмного народа». Если совсем упрощая, они (дворянская аристократия) победили «Францию» на поле боя, но «Франция» победила их в умах. А вот остальное русское общество, да и государство, проявило в моменте недюжинный инстинкт самозащиты. Его хватило ещё на целый век; но это время так и не было использовано для того, чтобы выработать полноценный «цивилизационный ответ» на программу ВФР. Кончилось тем, что именно её — на свой симбирский лад — выпало воплощать в жизнь провинциальному образованцу Ленину, числившему себя наследником и декабристов, и Чаадаева, и Герцена, и народовольцев, и всей «революционной традиции», прямо проистекающей… из того самого марша русских войск по покорённому Парижу в 1814-м. А Фотий, как и, к примеру, Распутин веком позже — это просто «крик боли» презренной русской «неэлиты», во втором случае — практически предсмертный.

Но именно тут художественное чутьё упёрлось в сугубо идеологические табу.

А ещё вчера вечером был на учёном мероприятии в РГГУ, где А.Г.Дугин презентовал свой доклад об эпистемологическом суверенитете. Пересказывать сам доклад не буду, тк получится в духе «Рабинович напел». Но для меня мероприятие было знаковым. Во-первых, оно было в том самом здании, где я в 2006-2008 читал студентам свой авторский курс постсоветской истории РФ 1991-2006 (на тот момент). Это был интересный опыт — 8 лекций, 8 периодов (89-91 вводная, 91-93, 94-96, 97-99, 2000-2001, 2002-2003, 2004-2005, и тогдашнее «настоящее время»). Причём на такой курс меня тогда уломал как раз Безбородов, нынешний ректор, а в то время проректор и директор Историко-Архивного. Повторять и продолжать уже не смог, закрутила текучка. А было бы правильно докрутить до полноценного учебника, конечно. Во-вторых, само это здание… в раннем детстве меня папа каждое утро носил мимо него на закорках — в ясли, которые были ровно напротив. А по выходным водили гулять в Миусский сквер, который сразу за ним. Я родился и вырос в этом районе, в треугольнике Белорусская-Маяковская-Новослободская, знаю там каждый дом и каждый двор, почти каждое дерево. В сотне метров в одну сторону — мой детсад, а в двух сотнях в другую — моя школа; а в самом сквере — дом детского творчества (в моём детстве — дом пионеров), где я ходил почти на все кружки, кроме разве что кройки и шитья. Выйдя после доклада и обсуждения, я час просидел в парке под тем самым кустом сирени, под которым сорок с лишним назад лепил снеговиков. И вот я сижу в этом РГГУ уже довольно немолодым дядей в пиджаке и с табличкой, и с умным видом комментирую динамику развития историко-социальных парадигм научного знания, в кругу других немолодых дядей и тётей. А в голове остаточно крутится мысль про смету на закупку огнетушителей для нашей промплощадки в Новгороде, которую мы срочно готовим к запуску и прямо с которой я, сев за руль, приехал на это самое заседание и еле успел, проведя шесть часов в дороге. То для меня — один срез войны, это — другой, но тоже её же; а есть ещё третий — учения дроноводов и дронобоев на другом конце географии, которые мы готовили на выходных в Питере. И доклад по «гаражному ВПК», который тоже надо успеть приготовить. И проекты наших резидентов — аэростаты, датчики обнаружения, VTOLы, военный софт и ПАКи, связь… В итоге моё выступление на самом мероприятии получилось скомканным. Я сказал ровно две мысли: первая — что изучать и понимать Запад надо именно держа в уме тот факт, что раз в сколько-то десятилетий оттуда к нам приходит очередное нашествие двунадесяти языков, причём под знамёнами очередных прогрессивных идей. И каждую их парадигму надо подвергать критическому осмыслению с двух точек зрения: во-первых, как именно с её помощью из нас будут снова лепить Мордор, а во-вторых, что из неё можно взять самим для того, чтобы снова отбиться. И вторая, уже более полемическая — что было бы ошибкой считать «пре-Модерн», то есть «традиционное общество», золотым веком, после которого «всё сломалось» и пошло не туда. Реформация, Просвещение, вообще Модерн — это всё результат поиска лекарств от чудовищных изъянов того общества — ужасного, глубоко больного, внутренне лживого и несправедливого; да, большинство лекарств в итоге оказалось хуже самой болезни — но это не должно застить нам глаза на изначальный диагноз. В этом смысле я, например, не готов манифестировать себя некритическим «традиционалистом», и хотел бы найти иные основания для критики опорных парадигм Нового времени, чем вот это «деды не велели». Это не значит, что я отрицаю Традицию — но её также нельзя принимать за абсолютную точку опоры даже тогда, когда начинаешь ревизию «модерна», как «обычного», так и тем более «постного». Я согласен с тезисом, что «прогресс» это на редкость глупая и вредная гипотеза, глубоко антиисторическая к тому же. Но — и это самое важное — «прогрессору» не может противостоять «регрессор»; они два сапога пара. Это почти проинтуичили Стругацкие, у которых их дон Рэба, если вдуматься, тоже «агент», он никак не мог быть эндогенным порождением мира Арканара.

Ну и на «Большую игру» сходил, чтоб не забывал меня родной телевизер.