Коронавирус через 4 года Если смотреть на COVID как на стартап, то идея была довольно странная, ни один эксперт не одобрил, ни один акселератор проект не взял. “Почему именно летучую мышь с панголином, в чем преимущества? Почему не бобика со свиньей, например? Кто ваш главный конкурент? Птичий грипп и атипичная пневмония пробовали похожие продукты и провалились, в чем ваше отличие?” – и это ещё вопросы от умных инвесторов. Глупые спрашивали: “где вы возьмете столько панголинов, чтобы каждого человека заразить?” В общем, денег на эксперименты в Долине не собрали, запускались в родной Ухани на свои. Проект сразу взлетел. Выручки не было, но пользователям нравилось, виральный рост был такой, что каждый VC сам хотел познакомиться – об этом даже мем по твиттеру ходил, если помните. Впрочем, находились и критики: “никакой новой технологии у них нет, это обычный грипп”. Они и Uber до сих пор называют таксопарком, да. В мире COVID развивался по франшизе, самим открывать локальные офисы было бы слишком долго. Модель монетизации – локдауны и запреты перелетов. Каждый франчайзи вводил их со своей спецификой, центральный офис дал очень много свободы на местах, иначе не получилось бы быстро найти сильных людей. Швеция и Беларусь, например, вообще так и не решились включить локдаун, боялись сильно испортить рост. Летом 2020 случился первый спад, динамика резко испортилась. Причины точно неизвестны. Кто-то говорит – из-за слишком жесткой монетизации, локдауны людей отпугивали. Кто-то объяснял, что “COVID уже не торт, мутировал”, а некоторые думали, что все уже переболели, мода прошла. Вирус временно отключил монетизацию и добавил несколько виральных фич: “британский” и “южноафриканский” штаммы – по названию франшиз, где их тестировали. Графики снова поперли вверх. С небольшим отставанием большинство франчайзи вернули локдауны, деньги опять потекли рекой. В октябре, меньше чем через год после первого клиента, стартап вышел на IPO. Размещение прошло отлично, а чуть ли не на следующий день сразу несколько правительств объявили о введении строгих регуляций против основной бизнес-модели. В России закон назвали Спутником, в США Pfizer и Moderna, в Великобритании – AstraZeneca. Другие страны использовали те же запреты или их комбинации. Акции COVID на бирже резко упали, ритейл-инвесторы потеряли деньги, но у самой компании всё по-прежнему было хорошо, в Европе локдауны продолжили работу, маржинальность бизнеса оставалась сумасшедшей. Летом второго года пандемии капитализация вируса вновь достигла максимума. Несмотря на регуляции, карантины продолжали приносить деньги. Кроме того, выяснилось, что COVID умеет быстро приспосабливаться ко всем законам. Для блокировки распространения вируса запреты приходилось обновлять каждые полгода - что и объективно неудобно, и вызывало опасения в стиле “а почему не каждый день?!”. Суперудачно зашла индийская версия продукта - “дельта”. По некоторым показателям она была аж в десять раз эффективнее первой уханьской. Осенью’2021 на инвестиции в вирус начали смотреть даже пенсионные фонды. Рыночному позиционированию компании уже ничего не угрожало, регуляции развитие бизнеса не остановили, COVID с нами навсегда как Coca-Cola - такое было общее мнение буквально до начала ноября. Как всегда, консенсус аналитиков предсказал будущее с точностью до наоборот. “Созданный навечно” стартап погиб буквально за один день. Группа энтузиастов в маленькой африканской Ботсване наплевала на авторские права, создала свой клон вируса - “омикрон” - и выложила его в Open Source. Сопоставимый по всем параметрам с хваленой дельтой, он был доступен бесплатно и мгновенно завоевал рынок. Оригинальный COVID исчез с прилавков за пару месяцев, потребители не были готовы платить за бренд при наличии халявной альтернативы. Ирония судьбы - Китай всегда славился копированием западных образцов, а теперь его лучший стартап погиб из-за африканских плагиаторов. Сам омикрон при этом великой компанией не стал. Основной продукт раздается бесплатно, на саппорте и курсах по-настоящему больших денег не заработать.