«Вивариум»: дорогая, может, второго? (2/3) А утром Джесси лезет на крышу, чтобы оттуда посмотреть, где у Мурино край. Но края у Мурино нет. Гадские домики уходят за горизонт, а над ними висят одинаковые, будто нарисованные ребёнком и пришпиленные к небу бесячие облачка. Джесси решает, что надо ориентироваться по солнцу и идти напрямую через дворы и тогда они уткнутся либо в кольцевую автодорогу, либо в лес — других вариантов границ у Мурино нет. Весь день до темноты они идут дворами, лезут через заборчики, до крови стирая себе кто имоджен, а кто путс, потеют и теряют надежду. Наконец в одном из домов впереди виден свет. Финальным рывком Имоджен и Джесси достигают этого дома и да. Это дом номер девять. Но есть разница! Теперь перед домом стоит картонная коробка. Они открывают коробку, а в ней заботливо уложены продукты — грибная консерва, молочко, креветочка и прочее. Даже ватные палочки есть. Пока Имоджен бегает вокруг с криками: «Кто оставил коробку! Вернись!», Джесси уверенно хватает коробку, идёт в дом, поджигает его вместе с коробкой, а потом возвращается к Имоджен. Пока дом красиво полыхает во тьме, Джесси с Имоджен сидят перед ним на тротуаре и ждут помощи. Пригревшись от уютно потрескивающего жилья, они засыпают прямо там, на панели. Там же на панели они просыпаются поутру. Дом номер девять стоит невредим, перед ним коробка. Они открывают коробку, а там ни консервов, ни креветочки, ни тем более ватных палочек. Зато в коробке лежит ребёнок и тянет к ним маленькие ручки. Всё, комплект для жизни в Мурино собран. На коробке написано, что им нужно вырастить ребёнка и тогда их отпустят. Джесси и Имоджен принимаются жить. Всего через девяносто дней странный ребенок вырастает где-то до четырехлетнего возраста, ходит в рубашечке и ужасным гулким голосом разыгрывает сам с собой сценки из жизни приёмных родителей. В моменты голода начинает вопить, как свисток от чайника, и прекращает, только когда перед ним ставят хлопья с молоком. Приёмные родители выглядят как настоящие родители: они помяты, сонны, ненавидят жизнь и хотят, чтобы это закончилось. Они теперь убежденные чайлдфри. Даже где-то воинствующие. Перед домом по-прежнему регулярно появляется из ниоткуда коробка с едой. С отвращением перекусив безвкусной яичницей, счастливые родители выползают на солнышко и неподвижно сидят у входной двери. В абсолютной тишине почти слышно, как растёт ребёнок. Джесси сидит и придерживает рукой здоровенное кайло на случай, если вдруг молодой Путин или ещё кто-то из муринского муниципалитета решит к ним заглянуть. Он твердо намерен сначала использовать кайло, а уже потом переходить к переговорам. Джесси докуривает дефицитный бычок и безнадежным щелчком отправляет его на газон, но тут случается событие: газон вокруг бычка вдруг лысеет небольшим кругом, а под ним проступает песок. Джесси бросается туда с кайлом, восхищенный кардинальными переменами пейзажа. Несколько следующих часов Джесси и Имоджен копают, ковыряя кайлом и лопатой песок вперемешку с каким-то пластилином. Потом Имоджен надоедает копать, а вот Джесси нет. Последние полтора месяца Джесси был чужд копания, а ему как садовнику было прям надо. Теперь Джесси копает всё время. Показывают будни жителей Мурино: Джесси копает, Имоджен пьёт сок и смотрит в точку, ребёнок вопит. В его воплях к звуку свистка чайника примешиваются каким-то рептильные интонации. Мальчик взрослеет! Джесси постепенно начинает разговаривать с дном выкопанной ямы. Ему мерещатся оттуда, снизу, какие-то звуки. Чтобы не тратить время на вылезание из ямы, Джесси начинает спать прямо там, внизу, и ещё кашлять. →