Иноагенты: made in Georgia. Попытка вторая 1. Похоже, Грузию ждет жаркая весна. В данном случае речь пойдет не о показателях термометра, а о внутриполитическом потеплении. Власти решили повысить ставки в игре в канун парламентской избирательной кампании, главных выборов четырехлетия. Оппозиция анонсировала свою готовность к массовым протестам. 2. Немного событийной канвы. Итак, законопроект «О прозрачности внешнего влияния» (также называемый грузинской версией закона об «иноагентах») получил вторую жизнь. 3 апреля 2024 года исполнительный секретарь правящей партии «Грузинская мечта» Мамука Мдинарадзе заявил о готовности его соратников вернуться к рассмотрению инициативы, которая, казалось бы, была похоронена год назад. 3. Важно обозначить несколько содержательных нюансов. Большинство комментаторов называют данный проект инициативой «мечтателей». Однако здесь все немного тоньше. Фронтменами «иноагентского» проекта в конце 2022 года выступило движение «Сила народа». Выходцы из провластной фракции, они покинули ее, позиционируя себя как «евроскептиков» и «настоящих патриотов». «Силовики» стали озвучивать те идеи, которые по разным причинам власть не могла не хотела продвигать. Например, наряду с «иноагентской» инициативой они предложили законопроект «О регламентации распространения лжи в СМИ». В марте 2023 года закон о «прозрачности» даже прошел первое чтение, но затем был отозван под влиянием массовых протестов и из-за критики западных союзников Тбилиси. Год спустя свой флаг над проектом открыто поднимает «Мечта». И даже размахивает им. Оговаривая, правда, необходимость определенной коррекции изначальной версии законопроекта. Например, определение «агент иностранного влияния» будет заменено на такую дефиницию, как «организация, проводящая интересы внешних сил». 4. Чем объяснить такой порыв «мечтателей». Причин тут несколько. Начнем с внешних. Получение Грузией «кандидатского статуса» в ЕС убедило власти в том, что прессинг со стороны Брюсселя не будет столь мощным, можно расслабиться. Ведь евро-атлантические приоритеты не сняты с повестки дня. При этом настороженность США и Евросоюза относительно грузинской власти не дает покоя правящей партии. На носу Масленица выборы, а вопросы о финансовой поддержке оппозиции не отрегулированы. Есть соблазн поставить под контроль «левые потоки», установить фильтры на пути «нежелательной помощи» оппозиции. Впрочем, помимо соблазнов появляются и риски. Западные финансы- те средства, за которые захотят побороться представители «коллективного Саакашвили», какую бы «личную неприязнь» они друг к другу ни испытывали. 5. Стоит ли радоваться по поводу происходящего Москве? Честно сказать, не уверен. На первый взгляд, грузинские власти сегодня выглядят едва ли не как лучшие ученики Кремля. Но это- внешняя видимость. Во-первых, «Грузинскую мечту» волнует не мнение Москвы, а возможность пролонгации своего пребывания у власти. Заметим, со всем причитающимся набором «евро-атлантических ценностей». И не зря авторы законопроекта всячески открещиваются от аналогий с инициативами северного соседа. Во-вторых, появление «русской темы» как главного внутриполитического сюжета создает блоки на пути нормализации (скорее даже, прагматизации) отношений между Тбилиси и Москвой. Вспомним про пресловутую «ночь Гаврилова». Начни оппозиция /«коллективный Саакашвили» наступление на власти, те в свою очередь начнут раскручивать собственную антироссийскую повестку для того, чтобы не потерять избирателя, в особенности колеблющийся электорат. В 2019-2020 гг. мы этот феномен уже имели возможность наблюдать во всей красе. Есть сомнения в том, что нужно повторять. 6. Впрочем, инициатива «Мечты» может быть и неким тестированием (стресс-тестом) для всей политической системы страны. Проверкой на ресурсы оппозиции, реагирование внешних игроков. Всегда есть шанс на то, чтобы внять «мнению народа» и отойти от максималистских планок.